Неточные совпадения
Он так привык теряться в этом,
Что чуть с ума не своротил
Или не сделался поэтом.
Признаться: то-то б одолжил!
А точно: силой магнетизма
Стихов российских механизма
Едва в то время не постиг
Мой бестолковый
ученик.
Как походил он на поэта,
Когда в углу
сидел один,
И перед ним пылал камин,
И он мурлыкал: Benedetta
Иль Idol mio и ронял
В огонь то туфлю, то журнал.
Его слушали,
сидя за двумя сдвинутыми столами, три девицы, два студента, юнкер, и широкоплечий атлет в форме
ученика морского училища, и толстый, светловолосый юноша с румяным лицом и счастливой улыбкой в серых глазах.
Комната наполнилась шумом отодвигаемых стульев, в углу вспыхнул огонек спички, осветив кисть руки с длинными пальцами, испуганной курицей заклохтала какая-то барышня, — Самгину было приятно смятение, вызванное его словами. Когда он не спеша, готовясь рассказать страшное, обошел сад и двор, — из флигеля шумно выбегали
ученики Спивак; она, стоя у стола, звенела абажуром, зажигая лампу, за столом
сидел старик Радеев, барабаня пальцами, покачивая головой.
На первой и второй являлись опять-таки «первые
ученики», которые так смирно
сидят на лекции, у которых все записки есть, которые гордо и спокойно идут на экзамен и еще более гордо и спокойно возвращаются с экзамена: это — будущие кандидаты.
На диване
сидели лица знакомые: отец, мать
ученика, подле матери, на стуле,
ученик, а несколько поодаль лицо незнакомое — высокая стройная девушка, довольно смуглая, с черными волосами — «густые, хорошие волоса», с черными глазами — «глаза хорошие, даже очень хорошие», с южным типом лица — «как будто из Малороссии; пожалуй, скорее даже кавказский тип; ничего, очень красивое лицо, только очень холодное, это уж не по южному; здоровье хорошее: нас, медиков, поубавилось бы, если бы такой был народ!
Ученики у А. С. Степанова были какие-то особенные, какие-то тихие и скромные, как и он сам. И казалось, что лисичка
сидела тихо и покорно оттого, что ее успокаивали эти покойные десятки глаз, и под их влиянием она была послушной, и, кажется, сознательно послушной.
Огромная несуразная комната. Холодно. Печка дымит. Посредине на подстилке какое-нибудь животное: козел, овца, собака, петух… А то — лисичка. Юркая, с веселыми глазами,
сидит и оглядывается; вот ей захотелось прилечь, но
ученик отрывается от мольберта, прутиком пошевелит ей ногу или мордочку, ласково погрозит, и лисичка садится в прежнюю позу. А кругом
ученики пишут с нее и посреди сам А. С. Степанов делает замечания, указывает.
Немало вышло из
учеников С. И. Грибкова хороших художников. Время от времени он их развлекал, устраивал по праздникам вечеринки, где водка и пиво не допускались, а только чай, пряники, орехи и танцы под гитару и гармонию. Он сам на таких пирушках до поздней ночи
сидел в кресле и радовался, как гуляет молодежь.
Как-то незадолго до японской войны у окна
сидел с барышней
ученик военно-фельдшерской школы, погоны которого можно было принять за офицерские.
Едва, как отрезанный, затих последний слог последнего падежа, — в классе, точно по волшебству, новая перемена. На кафедре опять
сидит учитель, вытянутый, строгий, чуткий, и его блестящие глаза, как молнии, пробегают вдоль скамей.
Ученики окаменели. И только я, застигнутый врасплох, смотрю на все с разинутым ртом… Крыштанович толкнул меня локтем, но было уже поздно: Лотоцкий с резкой отчетливостью назвал мою фамилию и жестом двух пальцев указал на угол.
К семи часам
ученики, жившие на общих квартирах, должны были
сидеть за столами и готовить уроки.
В школе мне снова стало трудно,
ученики высмеивали меня, называя ветошником, нищебродом, а однажды, после ссоры, заявили учителю, что от меня пахнет помойной ямой и нельзя
сидеть рядом со мной. Помню, как глубоко я был обижен этой жалобой и как трудно было мне ходить в школу после нее. Жалоба была выдумана со зла: я очень усердно мылся каждое утро и никогда не приходил в школу в той одежде, в которой собирал тряпье.
На другой день пришел попечитель-староста и осведомился, тихо ли
сидят ученики. Она ответила, что сносно и что в будущем дело, конечно, наладится.
Пробежав спальню и узкий шинельный коридорчик, Александров с разбега ворвался в дежурную комнату; она же была и учительской. Там
сидели двое: дежурный поручик Михин, он же отделенный начальник Александрова, и пришедший на вечернюю репетицию для
учеников, слабых по тригонометрии и по приложению алгебры, штатский учитель Отте, маленький, веселый человек, с корпусом Геркулеса и с жалкими ножками карлика.
Я упросил моих учителей (все через Упадышевского), чтобы мне задавали не по одному, а по два и по три урока, для того чтобы догнать старших
учеников и не
сидеть на одной лавке с новенькими.
Ибрагимов стал предлагать всем
ученикам, переведенным из нижнего класса, разные вопросы из пройденных им «Введения» и двух глав грамматики — в том порядке, как
сидели ученики; порядок же был следующий: сначала
сидели казенные гимназисты, потом пансионеры, потом полупансионеры и, наконец, своекоштные.
Товарищи приняли Павла, как обыкновенно принимают новичков: только что он уселся в классе, как один довольно высокий
ученик подошел к нему и крепко треснул его по лбу, приговаривая: «Эка, парень, лбина-то!» Потом другой шалун пошел и нажаловался на него учителю, говоря, что будто бы он толкается и не дает ему заниматься, тогда как Павел
сидел, почти не шевелясь.
Как терпеливый юноша, как
ученик,
сидел он за своим трудом.
Но теперь о Сашкиной судьбе гораздо меньше беспокоились, чем в первый раз, и гораздо скорее забыли о нем. Через два месяца на его месте
сидел новый скрипач (между прочим, Сашкин
ученик), которого разыскал аккомпаниатор.
Самым нужным и самым важным считалось у него по географии черчение карт, а по истории — знание хронологии; по целым ночам
сидел он и синим карандашом поправлял карты своих
учеников и учениц или же составлял хронологические таблички.
— О многом, — с покойной улыбкой отвечал Искариот. И, заметив, вероятно, как нехорошо действует на других его молчание, чаще стал удаляться от
учеников и много времени проводил в уединенных прогулках или же забирался на плоскую кровлю и там тихонько
сидел. И уже несколько раз слегка пугался Фома, наткнувшись неожиданно в темноте на какую-то серую груду, из которой вдруг высовывались руки и ноги Иуды и слышался его шутливый голос.
Ученики волновались и сдержанно роптали, а он тихо
сидел, лицом к заходящему солнцу, и слушал задумчиво, может быть, их, а может быть, и что-нибудь другое.
Петр ушел куда-то, Иисус
сидел задумчиво, опершись головою на руку, и тихо покачивал загорелой ногою,
ученики разговаривали между собой, и только Фома внимательно и серьезно рассматривал его как добросовестный портной, снимающий мерку.
Ученики Иисуса
сидели в грустном молчании и прислушивались к тому, что делается снаружи дома. Еще была опасность, что месть врагов Иисуса не ограничится им одним, и все ждали вторжения стражи и, быть может, новых казней. Возле Иоанна, которому, как любимому
ученику Иисуса, была особенно тяжела смерть его,
сидели Мария Магдалина и Матфей и вполголоса утешали его. Мария, у которой лицо распухло от слез, тихо гладила рукою его пышные волнистые волосы, Матфей же наставительно говорил словами Соломона...
Иуда вышел. Потом вернулся. Иисус говорил, и в молчании слушали его речь
ученики. Неподвижно, как изваяние,
сидела у ног его Мария и, закинув голову, смотрела в его лицо. Иоанн, придвинувшись близко, старался сделать так, чтобы рука его коснулась одежды учителя, но не обеспокоила его. Коснулся — и замер. И громко и сильно дышал Петр, вторя дыханием своим речи Иисуса.
Даже такие картины рисовались в его воображении:
сидит он, Василий Петрович, уже старый, седой учитель, у себя, в своей скромной квартире, и посещают его бывшие его
ученики, и один из них — профессор такого-то университета, известный «у нас и в Европе», другой — писатель, знаменитый романист, третий — общественный деятель, тоже известный.
Ровно в восемь часов она поднялась и, сказав сухое, холодное «au revoir, monsieur», [до свиданья (франц.)] пошла из кабинета; и после нее остался всё тот же нежный, тонкий, волнующий запах.
Ученик опять долго ничего не делал,
сидел у стола и думал.
Няня Агафья Ивановна
сидит внизу в кухне и учит там кухарку кроить, а старший брат, Вася,
ученик V класса, лежит в гостиной на диване и скучает.
Тогдашний обычай позволял
ученикам и ученицам выбирать себе профессора и, ходя на уроки других преподавателей, держаться преподавания одного профессора. Меня свободно допускали в классы, и даже служители каждый раз ставили мне кресло около столика, за которым
сидели профессора.
Второй час ночи. Я
сижу у себя в номере и пишу заказанный мне фельетон в стихах. Вдруг отворяется дверь, и в номер совсем неожиданно входит мой сожитель, бывший
ученик М-ой консерватории, Петр Рублев. В цилиндре, в шубе нараспашку, он напоминает мне на первых порах Репетилова; потом же, когда я всматриваюсь в его бледное лицо и необыкновенно острые, словно воспаленные глаза, сходство с Репетиловым исчезает.
И первые по счету (мы
сидели по успехам)
ученики всего больше уклонялись от классной дисциплины.
А в это время, пока он рассматривал диктант своих
учеников, в соседней комнате
сидел земский врач и шёпотом говорил его жене, что не следовало бы отпускать на обед человека, которому осталось жить, по-видимому, не более недели.
Сигизмунд Нарцисович, отправив своих
учеников кататься с гор на дворе, смело прошел в гостиную и сел в кресло у стола, противоположное тому, на котором
сидела княжна Варвара с вязанием в руках, которым она, по-видимому, прилежно занималась.
У ее ног,
сидя на скамейке, играл с огромным догом пепельного цвета худенький, тщедушный, черномазенький мальчик, одетый, как и старый князь, в чесунчовую пару. Это и был будущий
ученик Гиршфельда, князь Владимир.
— Чай, у себя в горнице, по обыкновению, за книгой
сидит. С нынешнего года к лекарской науке пристрастился, у Бомелия в
учениках ходит!
Все спорили, кричали. Один только бывший тут китаец,
ученик Конфуция,
сидел смирно в углу кофейной и не вступал в спор. Он пил чай, слушал, что говорили, но сам молчал.